«Бить рублём»: для бегущих из страны предложили ввести оборонный сбор

Сложное время диктует новые проблемы и новые решения. В обществе происходят процессы, незнакомые для современной России – часть населения встаёт на защиту родины, а кто-то спешно уезжает за границу. Одни продолжают работать и делают вид, что вокруг ничего не происходит, другие бросают всё и бегут  в глубинку – лишь бы повестка его не нашла. Чтобы понять, как общество и <span class="wp-tooltip" title="социальное взаимодействие отношение между индивидами или группами отличительной чертой которого является возможность одного индивида или группы оказывать влияние на другого индивида или труппу изменяя их поведение в соответ могут отреагировать на незнакомые ранее сложности, «МК» пообщался с известным экспертом, ветераном спецслужб Александром Георгиевичем Михайловым.  

фото: Лилия Шарловская

Александр Георгиевич Михайлов начал службу в органах государственной безопасности еще при Андропове. Работал в том числе в политической контрразведке; в 1989 году был назначен руководителем первой в Союзе пресс-службы в органах КГБ. вышел в отставку в 2008 году. Генерала-майор ФСБ, генерал—лейтенант МВД.  

«Уже сегодня видно, что противостояние переходит в новую фазу, – считает Михайлов, – Скорее всего, оно будет переноситься на территорию России, и не только из-за дальнобойных артиллерийских ударов, но и с точки зрения развития разведывательно-диверсионных групп на территории страны. сейчас мы очень активно ощущаем формирование маргинальной среды, на которую будут опираться украинские спецслужбы для создания хаоса в российской армии, в тылу и дальше на территории страны. Это очень важный момент, которым мы должны озадачиться. Нам нужно формировать гражданский актив, который будет заниматься проведением различного рода профилактических мероприятий на территории России. Это могут быть народные дружины, например, или оперативные молодёжные отряды».

– Что думаете по поводу тех, кто уезжает сейчас из страны?

– Я могу спрогнозировать, что жизнь у них будет не малина. Это будет даже хуже, чем волна эмиграции после Гражданской войны. Потому что люди, которые сегодня встречают этот вал беглецов, делают это с высоким чувством презрения. Наверное, какие-то политизированные структуры хвалят беглецов и говорят, что они всё правильно делают, но люди в Грузии, Казахстане, Узбекистане сохранили принципы патриотизма и гражданственности. Им не очень понятна такая массовая эмиграция, и ничего кроме презрения с последующей реакцией у них не возникает. У тех, кто туда убежал, очень быстро закончатся деньги, и они очень быстро останутся на обочине жизни. 

– нужно ли как-то контролировать их?

– Я считаю, что для тех, кто оставил защиту родины на других людей, нужно ввести оборонный сбор. И он должен быть в размере стоимости экипировки одного бойца. И это было бы правильно, потому что те, кто уезжает, не попадают под сегодняшний вариант мобилизации. Понятное дело, что сейчас их будут фильтровать, возвращать тех, кто попадает под призыв, но факт остаётся фактом – человек,  покидающий Родину, лишает её налоговых поступлений, а в случае всеобщей мобилизации – мобилизационного ресурса. Было бы правильно, если бы Государственная дума этот вопрос оперативно продумала.

– Есть те, кто не уехал из страны, но всячески избегает мобилизации на местах…

– Сегодня мы наблюдаем любопытную историю, когда некоторое количество населения перебирается с места постоянного жительства в сельскую местность. Закрывают квартиры, снимают себе дачу и уезжают туда, где они будут в недосягаемости для военкомата и правоохранительной системы. Поэтому контроль должен быть и за частным сектором. Если мы будем каждый день ловить труса и дезертира, толку от него на фронте как от боевой единицы будет мало – если он сам так запрограммирован. В таком случае эти люди должны каким-то иным образом поддерживать специальную военную операцию. Своими средствами и силами, и в этом нет ничего особенного – во время Великой Отечественной войны был так называемый всеобщий займ, когда каждый гражданин был обязан купить облигации на сумму в размере двух своих месячных зарплат. Нам не нужно будет брать эти деньги с пенсионеров и с людей, которые ушли на фронт, но у нас изначально есть категория людей, саботирующих все решения руководства страны, и они создают максимально напряженную обстановку в обществе. Считаю, что это тоже вариант, потому что мы вынуждены не только обеспечивать фронт, но и семьи людей, которые находятся на фронте. Будем обеспечивать семьи людей и в случае гибели или ранения.

– Какие ещё проблемы вы видите внутри страны?

– Мы должны ужесточить контрразведывательный режим внутри страны. У нас огромное количество объектов промышленности и инфраструктуры, которые практически никогда не охранялись – это просто не нужно было делать. Если националисты сейчас начнут что-то взрывать, начиная от бензоколонок и заканчивая станциями пониженного давления газопроводов, это будут очень серьёзные проблемы. Мы должны на ранней стадии выявлять этих мерзавцев и принимать по ним меры. Они должны понимать, что все находятся под контролем, неотвратимость наказания вступит в силу буквально через некоторое время. Плюс к этому нам нужно наращивать визуальный контроль за ситуацией на улицах, различными объектами.

– Для усиления безопасности нужен обширный кадровый штат. Где найти столько специалистов с должным опытом работы?

– Мы с вами чувствуем, что определенную категорию людей, которые сейчас работают в каких-то сферах, в основном молодых людей,  конечно, трогать нельзя, но нужно подумать о ещё одном моменте – мы видим, что в стране есть достаточно много людей с большим жизненным опытом, с большим опытом оперативной и правоохранительной работы. Но они уже не востребованы, хотя это люди, которые в состоянии обеспечить обучение, подготовку, работу с личным составом. Эти люди могут быть востребованы в разных сферах. Я общаюсь со многими своими коллегами, с кем служил, они уверены в том, что смогут наладить работу там, где её не могут наладить молодые специалисты. говорят, что время изменилось, всё уже не так – это не верно. Я уже был в ситуации, когда после длительного пребывания вне оперативной работы вернулся к ней и понял, что ничего не меняется. Меняются люди, которые её выполняют, а в целом ситуация как раньше – мы живём в государстве, в котором люди заточены на коллективную деятельность, которая даёт возможность нам что-то достичь. И генетическая память у людей хорошая. Вот я смотрю на своих коллег – ещё молодые мужчины. Да, у кого-то болезни, какие-то свои проблемы, но многие из них не идут работать в ЧОПы, потому что для офицера это унизительно. И они сидят дома, в отставке, но голова светлая, возможности хорошие и колоссальный опыт, который никто не сможет переплюнуть. И это тоже один из вариантов, который можно продумать на перспективу. 

Источник