Людоеды и пацифисты: кто здесь хочет войны

Подмена, вредная, непорядочная, совершается сегодня. Когда тех, кому, в общем-то, плевать на всё, кроме самих себя, выдают за пацифистов и стяжателей мира. Подмена эта, с одной стороны, делается намеренно, а, с другой, вытекает из духа времени. Но, так или иначе, важно лишь то, что она совершается.

На страницах ИА REGNUM был опубликован мой текст «Хэллоуин во время войны», а чуть ранее другой текст — «От себя не убежишь. Кто они, где они, Родину предавшие?». Первый передаёт ощущение от раздвоенности нашего общества, когда одни бьются на передовой, а вторые беснуются в пьяном угаре. Это можно было бы назвать классическим «пир во время чумы», но, скорее, мы имеем дело с патологическими сдвигами в сознании – как общественном, так и личностном. Это что-то вроде шизофрении, густо замешанной на страхе, переплетённым с возбуждением от близости смерти.

Второй текст рассказывал о тех, кто сегодня бежал за границу – прежде всего, о тех, кто переместился из комфортных креативных пространств в другие такие же, но уже за пределами России. И первый, и второй тексты заканчивается, по сути, одним вопросом: сделаны ли выводы, и будет ли Россия обновляться, идейно и кадрово?

На два этих текста я получил довольно бурную реакцию – как в социальных сетях, так и на электронную почту. В том числе, негативную реакцию. Из всего спектра претензий можно выделить главную, сформулировав её следующим образом: «Вы ничего не понимаете! Просто эти люди не хотят войны. Они не желают участвовать в уничтожении других людей. Они за мир».

Но простите: а кто же хочет войны? Кто рвётся убивать несчастных и погибать сам? По логике тех, кто сегодня бежит из страны или хочет сбежать, а также к ним морально и идейно примкнувших, те люди, которые сегодня находятся на передовой или те, кто помогает им. И, конечно, те, кто в принципе не выступает против российской армии. Так, как я уже говорил, совершается подмена.

Ведь может ли пацифизм быть избирательным? Может ли неприятие одной войны сочетаться с приятием других войн? Вряд ли. И чудным образом получается, что пацифизм дам и господ, что вдруг хором выступили против войны, сбежав за границы России, был рождён либо 24 февраля, либо в тот день, когда власти объявили частичную мобилизацию. До этого мы наблюдали молчание ягнят, сытно жрущих и комфортно живущих.

Были ли эти люди пацифистами, когда США обстреливали «томагавками» Белград? Ладно, слишком далёкий пример. Были ли пацифистами эти люди, когда ВСУ обстреляли Луганск, и на улицах лежали трупы? Были ли пацифистами они, когда снарядами молотили Горловку? Возможно, тогда они высказались против войны? Возможно, они хотя бы написали пост в социальных сетях о том, что так нельзя? Нет, висела вязкая тишина. Молчание ягнят, сытно жрущих и комфортно живущих.

Пацифизм овец в волчьих шкурах (позволю себе этот образ) рождён исключительно тем, что их вывели из зоны комфорта, тем, что им помешали жить так, как они привыкли. И это не пацифизм – это рабство комфорта, рабство потребления, рабство собственных привычек и утех.

У Павла Пепперштейна есть отличный рассказ о том, как Москва сдалась в атмосфере праздника – и началась новая жизнь. Так вот, я уверен, что все эти замечательные светлоликие персонажи с удовольствием сдали бы Родину за Право жрать бургеры в «Макдональдсе», покупать финскую мебель и ездить на отдых в Куршавель. Или что они там любят? Какие их нравы?  

ничего странного в этом нет. человек потребления сжирает в конечном счёте самого себя и начинает это «пиршество» с поедания таких досадных «атавизмов», как чувство Родины, совесть, честь. Ведь он раб, который зациклен на получении удовольствия, усиленного страхом смерти. Однако причём тут пацифизм? И причём тут порядочность?

Безусловно, что речь идет не обо всех уехавших. Ни в коем разе. И у меня в знакомых есть достойные люди, которые заняли соответствующую позицию по идейным, а не по «гастрономическим» соображениям. Вот только их голоса звучат куда тише.

Ну а кто же в таком случае хочет войны? Кто тот людоед, мечтающий убивать детей и превращать города в руины? Тут совершается ещё одна подмена. Людоедами маркируются не только военные, но и люди, к примеру, шьющие одежду для них, люди, покупающие бронежилеты для армии. Все они представляются частями одного большого зла, желающего лишь поглощать.

Но такое <span class="wp-tooltip" title="Образы представлений как правило менее ярки и менее детальны чем образы восприятия но в них находит отражение самое характерное для данного предмета Различия в яркости устойчивости и точности представлений памяти очень инди, сильно напоминающее клеймение, есть либо тотальная глупость, либо намеренное очернение. Моя знакомая из Ялты, которая сегодня организовывает сборы для бойцов ДНР и ЛНР, родом из Горловки, и с 2014 года она последовательно выступает против войны. Парень, военный, с которым я общался в военном госпитале, он лежал там с ранением, сказал мне: «Я подбил танк, а сам думаю: хоть бы все остались живы…» Хотят ли эти люди войны?

Расширьте горизонты, пообщайтесь с теми, кто возвращается с передовой, или с мирными людьми, побывавшими под обстрелами в Донбассе – что скажут они вам? Будут ли они кровожадны?

Абсурдно (или всё-таки подло?) думать, будто все те, кто сегодня не находится за границами России или не сидит, покрывая российскую армию матом, мечтают о войне и алкают её как метода и цели. Любой адекватный человек не приемлет войну. Любой адекватный человек мечтает о мире. Вот, к сожалению, только законы этого мира не позволяют, как писал Толстой, выставить одного человека против другого, чтобы решить исход глобального конфликта. Прежде, чем наступит мир, одни должны победить.

В 2014 году, когда в Донбассе началась бойня, я ещё имел возможность высказываться на киевском телевидении, хотя уже находился в непосредственной близости от статуса «персона нон-грата» — и тогда я снова и снова задавал вопросы: «Почему не попытаться решить конфликт мирным путём? Почему никто не требует мира в Киеве или во Львове?» Однако люди молчали – их устраивало то, что их же войска обстреливают Донбасс.

А после в Красном Луче я смотрел в глаза матери, потерявшей сына. А после я сам находился под обстрелами в Первомайском. Это было 7 лет назад. И ещё в 2015 году моя статья заканчивалась словами о том, что если всё так продолжится, то будет война, в которой станут погибать люди по обе стороны границы – да, всё кончится большой войной, писал я. Это было настолько очевидно, настолько чудовищно, как конец света, но никто не спешил говорить о мире. И вот теперь получили то, что получили. 

Очень удобно быть людоедом или пацифистом по ситуации. Сегодня выгодно одно, а завтра другое. Куда сложнее быть последовательным и нести за эту последовательность полную ответственность. Однако только такая последовательность, непримиримость и может приблизить долгожданный мир.

Источник