«Отступите или готовьтесь к войне»: ультиматум Путина не оставляет Западу третьего варианта
Идиллический пейзаж исторического центра Санкт-Петербурга. Тридцатиградусная жара в этот теоретически осенний день. Спокойный, подчеркнуто ровный тон заявления Владимира Путина. Все это не наводит на мысль о том, что мир — или, по меньшей мере, Запад и Россия — вплотную подошли к грани, за которой прямая военная конфронтация двух крупнейших в мире обладателей ядерного оружия. Но это именно то, о чем президент РФ сказал в своем подчеркнуто спокойном заявлении: «Это будет означать, что страны НАТО, США, европейские страны воюют с Россией. А если это так, то, имея в виду изменение самой сути этого конфликта, мы будем принимать соответствующие решения, исходя из тех угроз, которые нам будут создаваться».
фото: Наталия Губернаторова
Звучит как гром среди ясного неба? Если вдруг да, то вы просто плохо следили за направлением новостного потока в последние дни. Абсолютным хитом в западных СМИ и в заявлениях западных политиков во вторую неделю сентября стали спекуляции на тему, что официальному Киеву вот-вот разрешат наносить удары западных дальнобойным оружием вглубь территории России. Сенсации ( на этот раз именно сенсации-без кавычек) наступали друг другу на пятки. Принципиальное решение «отпустить Зеленского с поводка» уже принято. Нет, еще не принято, но может быть принято в ближайшие дни. Байден колеблется. Байден уже не колеблется. Нет, все-таки колеблется, но склоняется в сторону снятия запрета. слово подает сам Байден: «Мы работает над этим!»
Официальная реакция официальных представителей Москвы до вечера этого четверга была очень сдержанной — в каком-то смысле даже меланхоличной. Дмитрий Песков даже высказался в том смысле, что, возможно, решение уже принято, а сейчас идет его информационная отработка. Но было ясно, что вся «меланхоличность» Кремля носила чисто показной характер. Российское руководство не нагнетало истерику, а, не нарушая заранее запланированный график мероприятий с участием первого лица — форум объединенных культур, встреча с эмиссарами стран БРИКС, курирующими вопросы безопасности, посещение Александро-Невской лавры — формулировало свою позицию.
А к вечеру предпоследнего рабочего дня этой недели — накануне встречи Байдена с британским премьером, горячим сторонником идеи «Москва в очередной раз все проглотит» сэром Киром Стармером наступило время обнародовать эту позицию: « Речь идет не о том, чтобы разрешать украинскому режиму наносить удары по России этим оружием или не разрешать. Речь идет о том, чтобы принять решение о том, что страны НАТО напрямую участвуют в военном конфликте или нет».
Дальше еще интереснее ( если данное прилагательное здесь уместно, разумеется): «Если это решение будет принято, это будет означать ничто иное, как прямое участие стран НАТО, Соединённых Штатов, европейских стран в войне на Украине. Это их прямое участие, и это уже, конечно, существенным образом меняет саму суть, саму природу конфликта». Обратите внимание на выбранные президентом РФ слова — выбранные, не сомневаюсь, совершенно осознанно — «прямое участие НАТО в войне на Украине». Это еще не формулировка «война между Россией и НАТО». Но различия носят чисто семантический характер: речь идет об одном и том же.
Мотивировочная часть такой позиции Владимира Путина не содержит в себе ничего сверхнового: «Наносить удары современными высокоточными системами большой дальности западного производства украинская армия не в состоянии. Она не может этого делать. Это возможно только с использованием разведданных со спутников, которыми Украина не располагает, это данные только со спутников или Евросоюза, либо Соединённых Штатов – в общем, с натовских спутников. Это первое. Второе и очень важное, может быть, ключевое, заключается в том, что полётные задания в эти ракетные системы могут, по сути, вносить только военнослужащие стран НАТО». Эти тезисы Путин уже озвучивал.
Но вот «результативная» часть президентского заявления сформулирована особенно жестко и выпукло. Кремль посылает максимально громкий (для тех, кто умеет слышать) сигнал: мы — в смысле НАТО и Россия — подошли к точке невозврата. Не надо эту точку пересекать. Мы не блефуем! И советуем вам тоже не блефовать — и не совершать непоправимых поступков! Будет ли этот «добрый совет» воспринят на Западе? думаю, что вся эта катавасия — «решение принято! Нет, решение еще не принято!» — была затеяна не только для того, чтобы «продать» публике решение об эскалации, но и для того, что прощупать и протестировать позицию Москвы.
Запад по-прежнему не хочет подвергать себя риску. Но страны НАТО убедили себя, что, когда речь идет не об Украине, а о них самих, то русский медведь «громко рычит, но не кусается». При этом страхи, что такая позиция может быть ошибочной, никуда не исчезли. Британская The Guardian: « Любое разрешение Киеву использовать западные ракеты для ударов по России может иметь драматические последствия и должно быть тонко калибрировано». Иными словами, западники понимают, с каким огнем они играют — и очень не хотят обжечься. Но сам факт наличия такого понимания — интересно, у всех ли в странах НАТО оно есть? — сам по себе еще ничего не гарантирует.
Затеянная Западом на этой неделе игра с то ли уже принятым, то ли еще не принятым решение позволяет НАТО свернуть с опасной траектории, не потеряв при этом лица. Надеюсь, что этот шанс будет использован. Понятия «избежать потери лица» и «избежать потери всех частей тела» миллионов людей сблизились сейчас почти до полного слияния.
About Author
