Явление антихриста народу: чем Борис Ельцин лучше Петра Первого

жизнь не стоит на месте, жизнь придумывает новые песни и новые названия улиц. Но в обоих случаях жизнь, естественно, действует не сама по себе: есть у нее деятельные, чутко чувствующие жизнь, ее новые веяния помощники. «Об увековечивании памяти Петра I присвоением одной из улиц названия «Петровский проспект», — гласит третий пункт повестки прошедшего в четверг заседания Общественной палаты Екатеринбурга. Сегодня «одна из улиц» носит имя Бориса Ельцина.

фото: wikipedia

Сторонники переименования упирают на ухудшающееся отношение сограждан к фигуре первого президента России: мол, нахождение в центре города улицы в его честь является для жителей «раздражающим фактором». Озвучил идею зампредседателя екатеринбургской ОП Сергей Черкасов. Общественник сослался при этом на данные социологического опроса, согласно которым к Ельцину положительно относятся восемь процентов россиян, к Петру I — 90 процентов.

Кроме улицы Ельцина, имя Петра предложено также дать Историческому скверу и ныне безымянной набережной, а имя его жены, Екатерины I, — противоположной части берега реки Исеть.

Ну, по поводу набережных и сквера трудно сказать что-то определенное. С одной стороны, Петр в городе Екатеринбурге никогда не был. Да и не мог побывать, потому что города тогда еще не было. Был Екатеринбургский железоделательный завод, построенный в последние годы петровского правления. И была заложенная одновременно с заводом крепость, призванная защищать стратегически важное Производство от набегов башкир. Свое название они получили в честь Екатерины I, которая иного отношения к городу не имела. Но если Петр I и его супруга так любы екатеринбуржцам, то почему бы и нет?

Переименование улицы Ельцина в Петровский проспект — вопрос куда более сложный. Тут уже речь идет о сравнении политиков, их ролей в истории. Поэтому прежде чем принимать решение, общественникам и отцам города не худо бы сперва подтянуть свои исторические знания. Расхожие представления современников об исторической фигуре — почва для топонимики ненадежная, зыбкая. Ведь представления эти то и дело меняются. Вот, например, как оценивал результаты правления Петра историк Николай Карамзин:

«Умолчим о пороках личных; но сия страсть к новым для нас обычаям преступила в нем границы благоразумия… Искореняя древние навыки, представляя их смешными, хваля и вводя иностранные, государь России унижал россиян в собственном их обеспечивающий ток крови по кровеносным сосудам»>сердце. Презрение к самому себе располагает ли человека и гражданина к великим делам?..

Тайная канцелярия день и ночь работала в Преображенском: пытки и казни служили средством нашего славного преобразования государственного. Многие гибли за одну честь русских кафтанов и бороды, ибо не хотели оставить их и дерзали порицать монарха. Сим бедным людям казалось, что он, вместе с древними привычками, отнимает у них самое Отечество…

Он мог заложить на берегах Невы купеческий город для ввоза и вывоза товаров; но мысль утвердить там пребывание государей была, есть и будет вредною. сколько людей погибло, сколько миллионов и трудов употреблено для приведения в действо сего намерения? Можно сказать, что Петербург основан на слезах и трупах«.

Это, уточним, мнение человека, жившего спустя век после петровской эпохи. Современники давали царю-реформатору еще более суровые оценки. «Народ по-своему взглянул на деятельность Петра, — писал Василий Ключевский в своих «Лекциях по русской истории«. — Из этого взгляда постепенно развились две легенды о Петре, в которых всего резче выразилось отношение народа к реформе, которыми даже в значительной степени определились ее ход и результаты: одна легенда гласила, что Петр — самозванец, а другая, что он — антихрист…

Эти легенды питали и нравственно освящали порожденное государственными тягостями и немецкими новшествами общее недовольство всех сословий, о котором говорят свои и чужие наблюдатели, что оно к концу царствования достигло крайнего предела… О великих трудах и замыслах Петра на пользу народа в ходячих народных толках не было и помину. Реформа пронеслась над народом, как тяжелый ураган, всех напугавший и для всех оставшийся загадкой».

Словом, если бы в те годы существовали соцопросы и за «неправильные» ответы не казнили и даже не секли, то рейтинг Петра I был бы, пожалуй, даже ниже ельцинского.

К исторически бесспорным достижениям Петра можно отнести, пожалуй, только победу над Швецией в Северной войне, достигнутую, однако, не в одиночку, а в составе коалиции европейских держав, и обретение Россией вследствие этой виктории выхода к Балтийскому морю. Все остальное — предмет ожесточенных дискуссий, не прекращающихся по сей день. Впрочем, даже поклонники Петра Алексеевича признают, что проект выхода к Черному морю он с треском провалил.

По условиям Прутского мирного договора с Османской империей, ставшего результатом провального Прутского похода Петра (1711 год), Россия обязывалась вернуть туркам крепость Азов и все северное Приазовье, а все новопостроенные там крепости, включая Таганрог и Каменный Затон, «разорить». Корабли начавшего было создаваться Черноморского флота были сожжены.

судьба Балтийского была, как известно, более счастливой, но и тут не все слава богу. Царь-реформатор строил «не флот, а нечто непонятное, — считает, например, историк Андрей Буровский. — Нечто, сварганенное на скорую руку, без всякого соблюдения технологии. Все флоты, построенные Петром, сколочены в ударно короткие сроки из сырого леса, черт те из чего, и представляли собой еле держащиеся на поверхности воды плавучие гробы…

Средний возраст службы корабля составлял 5 лет, потом суда вульгарным образом гнили. Тем более полупресная вода плохо действует даже на суда, построенные с соблюдением должной технологии… В 1715 году из 20 действующих кораблей 16 были куплены за границей… Стоило умереть Петру, для которого флот был и остался любимой игрушкой, — не стало даже и этого. В России вообще–то считалось, что флот существует — ведь гнило же что–то там на рейде, торчали борта и мачты над серой балтийской водою.

Но так считалось чисто теоретически, потому что задач, для которых флот действительно необходим, у государства Российского попросту не было. Вот когда такие задачи появились, когда в эпоху «матушки Екатерины» появилась насущная задача послать флот в Средиземное море и тревожить там турок, — оказалось, что флота в России практически нет».

Еще больший Миф — <span class="wp-tooltip" title="Образы представлений как правило менее ярки и менее детальны чем образы восприятия но в них находит отражение самое характерное для данного предмета Различия в яркости устойчивости и точности представлений памяти очень инди о якобы наведенном железной петровской рукой внутригосударственном порядке. В описании Василия Ключевского «порядок» тогда был такой:

«Современные Петру известия говорят о небывалом развитии разбоя. Разбойничьи шайки, предводимые беглыми солдатами, соединялись в благоустроенные и хорошо вооруженные конные отряды и нападали «порядком регулярным», уничтожали многолюдные села, останавливали казенные сборы, врывались в города.

Иной губернатор боялся ездить по вверенному ему краю, и сам князь Меншиков, петербургский генерал-губернатор, считавший себя способным прорыть Ладожский канал, не краснея объявил Сенату, что не может справиться с разбойниками своей губернии. Разбоями низ отвечал на произвол верха: это была молчаливая круговая порука беззакония и неспособности здесь и безрасчетного отчаяния там.

Столичный приказный, проезжий генерал, захолустный дворянин выбрасывали за окно указы грозного преобразователя и вместе с лесным разбойником мало беспокоились тем, что в столицах действуют полудержавный Сенат и девять, а потом десять по-шведски устроенных коллегий с систематически разграниченными ведомствами. Внушительными законодательными фасадами прикрывалось общее безнарядье».

В общем, если подвергнуть итоги деятель обоих правителей-реформаторов беспристрастному сравнительному анализу, то по некоторым пунктам нелюбимый народом Борис Николаевич возьмет верх над сверхпопулярным ныне Петром Алексеевичем. Душегубства при Ельцине было явно меньше, а бардака как минимум не больше.

Кроме того, надо учитывать, что Петр проправил более сорока лет, Ельцину же судьба отвела восемь с половиной. Главным результатом своего правления Ельцин называл точный выбор преемника, который, мол, продолжит начатое им дело, закончит то, что не успел он сам. Вот как Борис Николаевич описывал свои ощущение от итогов первых после его отставки президентских выборов (26 марта 2000 года):

«Я от волнения не мог усидеть на месте. Победа! Быть может, главная моя победа! Господи, как долго я этого ждал! Кстати, Лена со своим сыном, моим внуком Ванькой, которому два с половиной года, ходила в этот день, 26 марта, голосовать на избирательный участок. Там Ванька, наплевав на закон</span о выборах, стал громко требовать, чтобы все голосовали за Путина. А когда объявили результаты, мама Лена сказала ему: «Смотри, твой кандидат победил. знаешь, кем он теперь будет работать?» «знаю!» — сказал Ваня. «Кем?» — «Ельциным!»

Похоже, ответ внука очень понравился Ельцину. Иначе вряд ли бы вставил его в свою книгу. И в сущности, это верный ответ. В политическом смысле Путин — плоть от плоти Ельцина. Не было бы Ельцина — не появился бы и Путин. Ну, в смысле — Путин-президент.

В свете изложенных фактов инициатива екатеринбургских общественников выглядит сомнительной не только с исторической, но и с политико-идеологической точки зрения. Уж не хотят ли екатеринбургские общественники сказать, что вместе с Ельциным с парохода современности надобно сбросить и ельцинское политическое наследство? А? Не слышно!

Не хотят? Ну то-то же. Как говорил герой бессмертного «Мимино»: «Сначала думай — потом говори!». Золотое правило.

Источник