Конец эпохи экономического спокойствия напугал американских аналитиков: какова роль украинского конфликта

Американские аналитики в тревоге: по их мнению, произошел некий фундаментальный сдвиг в мировой экономике, который ознаменовал конец эпохи экономического спокойствия. Что так перепугало ведущих экономистов планеты, рассказал генерал—лейтенант, доктор юридических наук, заслуженный юрист России, профессор Юрий Жданов.

фото: Global Look Press

– Юрий Николаевич, о чем идет речь, когда американцы говорят о фундаментальном сдвиге в мировой экономике? Что и куда сдвинулось? И сдвинулось ли на самом деле?

– Сдвинулось – от относительно предсказуемого мира к миру, отличающемуся большей нестабильностью. В журнале The Economist 6 октября 2022 года появилась редакционная статья: «Наступает новая макроэкономическая эра. Как это будет выглядеть?»

– В самом деле любопытно – и как это будет выглядеть?

– На мой эстетический вкус< – не очень привлекательно. Авторы статьи пишут: «В течение нескольких месяцев наблюдались потрясения на финансовых рынках и растущие свидетельства стресса в мировой экономике. Это знаменуют собой болезненное появление нового режима в мировой экономике – сдвиг, который может быть столь же важным, как подъем кейнсианства после Второй мировой войны и поворот к свободным рынкам и глобализация в 1990-е годы».

Напомню, что был такой ученый-экономист Кейнс, который очень предостерегал против чрезмерных репараций в 1920-х годах с побежденной Германии. Дескать, это приведет к непредсказуемому экономическому реваншу Германии и ко Второй мировой войне. Что и случилось. Теперь, по мнению некоторых американских аналитиков, это «кейнсианское пророчество» можно наложить на историю антироссийских санкций. Согласитесь, есть сходство?

–​ И что по этому поводу пишут авторы публикации в The Economist?

– Оптимизм они не излучают. По их словам, грядут столкновения на рынках невиданного масштаба для нынешнего поколения. Мировая И впервые почти за 40 лет выражается двузначными числами. Американская федеральная резервная система (ФРС) в настоящее время повышает процентные ставки самыми быстрыми темпами с 1980-х годов, в то время как доллар находится на самом сильном уровне за последние два десятилетия, вызывая хаос за пределами Америки. Если у вас есть инвестиционный портфель или пенсия (речь идет об американских пенсионерах), этот год был ужасным. Глобальные акции упали на 25% в долларовом выражении, худший год, по крайней мере, с 1980-х годов, а государственные облигации находятся на пути к худшему году с 1949 года.

– Почему это произошло?

– По мнению авторов статьи, все перевернулось с ног на голову, когда глобализация отступила, а энергетическая система раскололась после начала военного конфликта на Украине. Все это знаменует собой окончательный конец эпохи экономического спокойствия 2010-х годов. После мирового финансового кризиса 2007–2009 годов показатели богатых экономик стали вялыми.

Экономический рост был вялым, а И низкой. Поскольку частный и государственный секторы мало что делали для стимулирования большей активности, центральные банки стали единственным игроком. Они держали процентные ставки на минимальном уровне и покупали огромные объемы облигаций при любых признаках проблем, расширяя свое влияние в экономике.

Накануне пандемии центральные банки Америки, Европы и Японии владели ошеломляющими финансовыми активами на сумму 15 триллионов долларов. Но чрезвычайная проблема пандемии привела к экстраординарным действиям, которые помогли развязать сегодняшнюю инфляцию: дикое государственное стимулирование и помощь, временное искажение моделей потребительского спроса и запутанная цепочка поставок, вызванная блокировкой. С тех пор этот инфляционный импульс был усилен энергетическим кризисом, поскольку Россия, один из крупнейших экспортеров ископаемого топлива наряду с Саудовской Аравией, изолировалась от своих рынков на Западе. Столкнувшись с серьезной инфляционной проблемой, ФРС уже повысила ставки с максимальных 0,25% до 3,25% и, как ожидается, доведет их до 4,5% к началу 2023 года. Большинство монетарных властей во всем мире также ужесточают меры.

Вот такую они рисуют картинку.

– И что же, по их мнению, будет дальше?

– ничего хорошего они не ожидают. Одно из их непосредственных опасений – это крах, поскольку финансовая система, привыкшая к низким ставкам, начинает осознавать стремительно растущие расходы по займам. Есть и другие опасности – в новой финансовой системе, которая меньше полагается на банки и больше – на изменчивые рынки и технологии.

Хорошей новостью для них является то, что депозиты не собираются сгорать. Плохая новость заключается в том, что эта система финансирования фирм и потребителей непрозрачна и сверхчувствительна к потерям.

Тем временем инвестиционные фонды, в том числе пенсионные, несут убытки по накопленным ими портфелям неликвидных активов. Рынок казначейских облигаций стал более неустойчивым, в то время как европейские энергетические компании столкнулись с непреодолимыми залоговыми требованиями к своим хеджевым компаниям. Британский Рынок облигаций был ввергнут в хаос из-за малоизвестных ставок пенсионных фондов на деривативы.

Если рынки перестанут работать гладко, препятствуя притоку кредита или угрожая заражением, центральные банки могут вмешаться. <span class="wp-tooltip" title="кредитно-финансовая организация которая сосредоточивает временно свободные денежные средства (вклады) предоставляет их во временное пользование в виде кредитов (займов ссуд) посредничает во взаимных платежах и расчетах межд Англии уже совершил разворот и снова начал покупать облигации, отказываясь от своего одновременного обязательства по повышению ставок.

Связанная с этим Вера в то, что у центральных банков не хватит решимости довести до конца свои жесткие заявления, стоит за другим большим страхом – что мир вернется в 1970-е годы с безудержной инфляцией. В каком-то смысле это паникерство и чрезмерность. Большинство прогнозистов считают, что И в Америке снизится с нынешних 8% до 4% в 2023 году, поскольку рост цен на энергоносители снизится, а более высокие ставки укусят. Тем не менее, хотя шансы на то, что И достигнет 20%, ничтожно малы, возникает вопиющий вопрос о том, смогут ли правительства и центральные банки когда-нибудь снизить ее до 2%.

– А действительно, смогут ли?

– Лично я не уверен. Как и авторы статьи. В отличие от 2010-х годов происходит структурный рост государственных расходов и инвестиций. Пожилым гражданам потребуется больше медицинской помощи. Европа и Япония потратят больше на оборону, чтобы противостоять якобы угрозам со стороны России и Китая. Изменение климата и стремление к безопасности увеличат государственные Инвестиции в энергетику, от инфраструктуры возобновляемых источников энергии до газовых терминалов. А геополитическая напряженность заставляет правительства тратить больше средств на промышленную политику. А есть еще и демографические факторы.

– Старение «золотого миллиарда»?

– Именно. Даже для богатых стран это – серьезное бремя. И не только потому, что пожилых людей надо содержать, они и сами себя смогут прокормить. Как говорил Черчилль, копить деньги – вещь полезная, особенно, если это уже сделали ваши родители.

Но тут есть свои нюансы. По мере взросления люди сберегают больше, и этот избыток сбережений будет продолжать снижать базовую реальную процентную ставку. Вот такой парадокс.

В результате фундаментальные тенденции в 2020-х и, на перспективу, 2030-х годах заключаются в большем влиянии правительств, но все еще низких реальных процентных ставках. Для центральных банков это создает острую дилемму. Чтобы снизить инфляцию до своих целей примерно в 2%, им, возможно, придется ужесточить политику настолько, чтобы вызвать рецессию.

Это повлечет за собой потери рабочих мест и вызовет ожесточенную политическую реакцию.

Как утверждают авторы The Economist , если в экономике произойдет дефляция и она снова окажется в ловушке низкого роста и низких ставок 2010-х годов, центральным банкам снова может не хватить инструментов стимулирования. Искушение сейчас состоит в том, чтобы найти другой выход: отказаться от целевого уровня <span class="wp-tooltip" title="инфляция в психологии — Затопление сознания содержанием берущим начало в коллективном бессознательном и связанным прежде всего с энергией либидо Если Я не в состоянии включить данные содержания в свою сознательную жизнь то в 2%, установленного в последние десятилетия, и скромно поднять его, скажем, до 4%. Это, вероятно, будет в меню, когда ФРС начнет свой следующий пересмотр стратегии в 2024 году.

– Есть и другие мнения?

– Не то чтобы другие, но – схожие. Во всяком случае, такие же безрадостные. Взять, к примеру, недавнее выступление директора-распорядителя МВФ Кристалины Георгиевой «Ориентиры в более нестабильном мире» в Джорджтаунском университете.

Она перечисляет потрясения: «Сначала COVID. Затем – военный конфликт на Украине. И климатические бедствия на всех континентах. Эти потрясения причинили неисчислимый урон жизням людей. Их совокупное воздействие вызывает глобальный рост цен, особенно на продовольствие и энергоносители, который ведет к кризису стоимости жизни. Мы переживаем фундаментальный сдвиг в мировой экономике – от относительно предсказуемого мира с основанной на правилах системой международного экономического сотрудничества, низкими процентными ставками и низкой инфляцией, к миру, отличающемуся большей нестабильностью, – более высокой неопределенностью, большей экономической волатильностью, геополитическими конфронтациями и разрушительными стихийными бедствиями, миру, в котором любая страна может быстрее и чаще отклоняться от намеченного курса».

По ее словам, ожидаются глобальные потери объема производства в размере около 4 триллионов долларов в период до 2026 года. Это эквивалентно размеру экономики Германии – колоссальная потеря для мировой экономики.

– Наверное, у нее есть ответ, как выйти из этой ситуации?

– По крайней мере, она задается таким вопросом: что мы можем сделать, чтобы этот период возросшей нестабильности не стал опасной «новой нормой»?

– И что же?

– Кристалина Георгиева, скажем так, весьма неглупая женщина и сразу правильно определила причину всех бед. Их преодолению, сказала она, «препятствует геополитическая фрагментация». Целый ряд потрясений, по ее словам, в их числе военный конфликт на Украине, полностью изменили картину экономики. Поэтому она считает, что прежде всего нужно стабилизировать мировую экономику путем решения самых неотложных проблем. Самое главное – активизировать глобальное сотрудничество.

Конечно, она выписывает мировой и американской экономике кучу правильных рецептов. Тут – все. Как увеличить ВВП, снизить и удержать инфляцию, избежать или хотя бы замедлить рецессию, снизить процентные ставки, чтобы не сдерживать рост инвестиций, сдерживать цены на энергоносители, ужесточить денежно-кредитную политику… В общем, рассуждений и советов хватит на несколько учебников по банковскому делу и в целом по экономике. И надо признать – толковых учебников.

Но лейтмотив все тот же – в одной отдельно взятой стране экономического счастья не построишь. слишком мы все связаны. Надо что-то делать с мировой политикой.

– Ну, Бог с ней, с мировой политикой. Но ведь людям хочется кушать уже сейчас. Неужели главы государств волевым, так сказать, решением не могут хотя бы чуть-чуть улучшить положение населения?

– Есть, скажем так, смелые эксперименты. Президент Белоруссии Александр Лукашенко распорядился с 6 октября сего года ввести запрет на повышение цен в стране. Известно, что белорусский лидер провел совещание с экономическим блоком правительства и с руководством обеих палат парламента.

«С 6 числа запрещается всякий рост цен. За-пре-ща-ет-ся! С сегодняшнего дня. Не с завтрашнего дня, а с сегодняшнего. Чтобы за сутки не накрутили цены. Поэтому с сегодняшнего дня рост цен запрещается. И не дай Бог, кто-то по бухгалтерии проведет задним числом что-то, какие-то расчеты, перерасчеты», – приводит его слова агентство Белта.

Лукашенко также заявил, что готов гарантировать отсутствие товарного дефицита в стране. Он подчеркнул, что на прилавках должна оставаться продукция надлежащего качества в широком ассортименте.

«За цены вы головой все ответите и иже с вами», — обратился он к чиновникам присутствующим на заседании.

Президент Белоруссии также посоветовал подчиненным забыть термин «социально значимая продукция» – такого разделения, по его словам, больше нет.

Вот такая первая реакция на новую экономическую нестабильность.

Источник