Приднестровье штурмует дверь России: что это значит для спецоперации
один министр иностранных дел сделал прозрачный намек, а второй глава МИДа этот намек «расширил и углубил». Глава внешнеполитического ведомства Приднестровской Молдавской Республики Виталий Игнатьев заявил в интервью РИА Новости: «Вектор Приднестровья на протяжении всех лет существования республики остается неизменным, что отражено в итогах референдума 17 сентября 2006 года, где четко обозначено: независимость с последующим свободным присоединением к Российской Федерации». Новость? Не совсем.
фото: AP
Как следует из этого же самого заявления Игнатьева, данный вектор вот уже почти 16 лет пребывает в состоянии «политического анабиоза». Но сейчас на дворе не 2006 год, когда в повестке отношений между Москвой и Европейским союзом значились дальнейшее углубление интеграции и движение в сторону введения безвизового режима.
Лозунг сегодняшнего дня был достаточно четко сформулирован Сергеем Лавровым в ходе его интервью Маргарите Симоньян несколько дней тому назад: «сейчас география другая. Это далеко не только ДНР, ЛНР, это ещё Херсонская, Запорожская область и ряд других территорий. Этот процесс продолжается, причём продолжается последовательно и настойчиво».
А вот еще один любопытный момент из разговора Лаврова и Симоньян. Глава МИД РФ: «Мы сейчас должны с нашими коллегами хорошо проработать подготовку ко второму саммиту Россия – Африка. Первый был в Сочи в 2019 году. Второй мы планируем на следующий год». вопрос: «В Одессе, например?» Ответ: «Нет. Наверное, не в Одессе. Мы потом объявим».
Вы обратили внимание на это слово — «наверное»? То есть, министр не уверен и в теории допускает возможность, что это мероприятие может состояться именно в Одессе.
Разумеется, эта теория в обозримом будущем не воплотится в практику. Даже если Одесса окажется под контролем российских вооруженных сил, приглашать туда иностранных гостей означает ставить этих гостей в крайне неудобное положение и тем самым заведомо обрекать действо на провал.
Но ведь разговор на самом деле идет вовсе не о выборе места для следующего саммита Россия-Африка. разговор идет о уже по факту давно произошедшем расширении географических рамок российской специальной операции на Украине.
И вот, рассуждая об Одессе в этом контексте, собеседники переводят разговор из сугубо теоретической плоскости в плоскость, которая вполне может стать практической. При чем тут Приднестровье? Ответ станет ясным, если бросить взгляд на карту. Для того, чтобы появилась физическая возможность вхождения Приднестровья в состав России, Одесская и Николаевские области тоже должны оказаться под контролем РФ.
фото: AP
И вот на этом затеянный почти одновременно двумя министрами интригующий разговор обрывается. Хотя нет, наверное, еще не совсем. В интервью Виталия Игнатьева РИА Новости содержится еще и следующая многозначительная фраза: «Приднестровье не станет принимать никаких решений в ущерб полумиллионному народу страны, будет действовать прагматично и честно».
Упор здесь стоит делать на слово «прагматично». Мол, будет возможность — присоединимся. Не будет такой возможности — останемся в статусе непризнанной республики, в котором Приднестровье пребывает вот уже более тридцати лет. Такова особенность текущего политического момента ( да что там «момента» — всего 2022-го года): слова, заявления и намеки министров иностранных дел значат гораздо меньше, чем деяния военных на поле боя. Дипломаты предполагают, солдаты располагают.
About Author
