«Вор, но не изменник»: почему парламентарию-взяточнику разрешили участвовать в выборах
«Как же, позвольте?.. Он служил в очистке…» Расхожую цитату из булгаковского «Собачьего сердца» используют, как правило, в случаях, когда о человеке стало известно что-то, совершенно не сообразующееся с его прежним положением. Очень хочется применить классический мем и к случаю с Вадимом Белоусовым. Но — нельзя. Несмотря на все случившиеся с ним, герой этой удивительной истории продолжает «служить в очистке».
Вадим Белоусов. фото: Wikipedia.org.
Депутат Госдумы, член фракции «Справедливая Россия — За правду», глава удмуртского регионального отделение партии «Справедливая Россия — За правду», кандидат от партии в главы Удмуртии… Это всё о нем — о Вадиме Белоусове. И не о его прошлом, а о настоящем. В котором, между прочим, есть еще и такая деталь: 3 августа сего года Мосгорсуд приговорил Вадима Владимировича к 10 годам колонии строгого режима по обвинению в получении взятки в размере 3,25 миллиарда рублей. А поскольку на оглашение вердикта осужденный явиться не соизволил, одновременно он был объявлен в розыск.
Официально утвержденным, зарегистрированным кандидатом на должность главы Удмуртской Республики Белоусов стал менее чем за неделю до приговора: соответствующее решение республиканский избирком принял 28 июля. И новые вводные не повлияли на его статус. «Пока нет оснований для снятия, поскольку еще может быть обжалование и так далее, — прокомментировала ситуацию председатель ЦИК Элла Памфилова. — Процедурно такая сложная ситуация, сейчас будем думать, что с этим делать. Эту проблему будем решать исходя из закона».
Нет, формально Элла Александровна абсолютно права: приговор не вступил в законную силу. Но на фоне неисчислимого множества кандидатов, снятых и снимаемых с выборов различных уровней под предлогами разной степени надуманности, кандидатов, у большинства которых нет и сотой, тысячной доли имеющихся у Белоусова проблем с законом, такая забота о форме, мягко говоря, очень диссонирует с содержанием политического процесса.
Для полноты картины следует добавить, что дело Белоусова появилось далеко не вчера. <span class="wp-tooltip" title="Образы представлений как правило менее ярки и менее детальны чем образы восприятия но в них находит отражение самое характерное для данного предмета Различия в яркости устойчивости и точности представлений памяти очень инди Генпрокуратуры о лишении его депутатской неприкосновенности поступило в нижнюю палату в июне 2018 года, то есть еще в Думу прошлого созыва. В декабре того же года оно было удовлетворено. 15 марта 2019-го Белоусов был задержан, однако Суд отказал следователям в ходатайстве об аресте: единственной мерой пресечения стал запрет на выезд за рубеж. Расследование было завершено в сентябре 2020 года, слушания в Московском городском суде начались в январе 2021-го.
Однако вся эта череда уголовно-процессуальных событий никак не отразилась на политической карьере Белоусова. В сентябре 2021 года он без проблем переизбирается в Думу, совмещая с того момента депутатское кресло со скамьей подсудимых. Нахождение на этой скамье не промешало ему также взять все бюрократические барьеры удмуртской избирательной гонки — включая такое совершенно непреодолимое для неугодных для власти кандидатов препятствие, как муниципальный фильтр.
Вряд ли, впрочем, дело тут в том, что Белоусов как-то особенно власти угоден. Иначе, наверное, не было бы ни уголовного дела, ни тем более такого приговора, гарантирующего — ну, если не пересмотрят, конечно, — скорое прощание с политикой. Чем же тогда объяснить режим наибольшего благоприятствования, которым он пользовался и продолжает пользоваться в избирательных кампаниях? Отчего в его глазу, образно говоря, не видят бревна, в то время как у прочих не вписывающихся в систему бедолаг-политиков замечают малейшие соринки?
Логику здесь найти и впрямь непросто. Кому-то, возможно, покажется, что логики вовсе нет, что власти, как «партии пофигистов» из известного бородатого анекдота (используем цензурную его версию), пофиг все, включая собственные принципы. Но определенную закономерность обнаружить все-таки можно.
Похоже, ключ к разгадке в том, что при всех претензиях к нему со стороны блюстителей закона Белоусов для власти все-таки не совсем чужой. Не либерал-отщепенец, не национал-предатель, не враг президента и народа. Когда-то такую категорию граждан называли «социально-близкими». Этому феномену, кстати, Александр Солженицын посвятил целую главу в своем «Архипелаге ГУЛАГе». Вот некоторые выбранные места:
«Отнюдь не сами легковесные литераторы определили, что блатные — наши союзники по построению коммунизма. Это изложено в учебниках по советской исправительно–трудовой политике (были такие, издавались), в диссертациях и научных статьях по лагереведению, а деловее всего — в инструкциях, на которых и были воспитаны лагерные чины… Инструкции повторяли и повторяли: оказывать доверие уголовникам–рецидивистам!.. Завязавший вор Г. Минаев в письме ко мне в «Литературной газете» (29 ноября 1962): «Я даже гордился, что хоть и вор, но не изменник и предатель. При каждом удобном случае нам, ворам, старались дать понять, что мы для Родины все–таки еще не потерянные, хоть и блудные, но все–таки сыновья. А вот «фашистам» нет места на земле».
много воды утекло со времени написания этих строк, очень многое в стране изменилось. Но некоторые традиции остались неизменными. «Фашистам» у нас по-прежнему никуда ходу нет, а «блудным сыновьям», как и прежде, кое-что разрешают. Иногда даже — участвовать в выборах.
About Author
