Командир расчета ЗРК «Тор-М2» рассказал о боевой работе в Курской области

Курская область – регион, чьи населенные пункты и объекты гражданской инфраструктуры ежедневно подвергаются ракетным ударам и атакам беспилотников ВСУ. С начала вторжения в областном центре сирены воздушной тревоги звучали по 10-15 раз на день. сейчас их интенсивность существенно спала, однако, враг не оставляет попыток «дотянуться» до Курской АЭС, заводов, предприятий, и, конечно, до командных пунктов наших войск.

фото: Руслан Сергеев

У расчётов зенитных ракетных комплексов группировки войск «Север» боевой работы хватает с лихвой. Характерные цели – «высокоточка» – ракеты Storm Shadow и ATACMS. И беспилотники разных типов – главная угроза с воздуха. Противник не скупится и пробует разные — от маленьких FPV-дронов до больших – самолётного типа. идеальное средство против них – комплексы войсковой ПВО малой дальности, а лучший в своем деле – зенитный ракетный комплекс (ЗРК) «Тор-М2». Поговорить с расчетом «громовержцев» о жизни и службе здесь – редкая удача, но нам удалось поймать ее за хвост.

В поисках «Тора»

Обнаружить позиции комплексов ПВО в Курской области – задача сложная не только для средств разведки противника, но и для военных журналистов. Впрочем, для нас она все же выполнимая. На выезде из Курска, еще не доезжая первого блокпоста, наблюдаем рядовую для здешних мест картину: дымный след от двигателя ракеты и небольшое облачко от разрыва её БЧ — боевой части — в небе.

Мгновение спустя доносится еда слышный хлопок. Наша четверка, провожающая равнодушным взглядом все это действо до момента разлета неразличимых вдали осколков, не сговариваясь приступает к обсуждению.

– Похоже «крыло» хохлов завалили? Интересно, кто это отработал? Не наш ли «Тор»?

– Да кто же отсюда разберет. Может «Тор» наш, а может не наш, а может и «Бук» какой. А может вообще из ПЗРК пальнули — «Вербой» или «Иглой» (переносные зенитные ракетные комплексы).

– Да, ну, непохоже что-то, высоко шла.

– Да какая разница, главное работает. Спасибо, Боже, за ПВО.

Конечно, система ПВО работает не по воле божьей, а благодаря труду создателей – конструкторов и инженеров, а главное — трудами боевых расчетов, которые управляют современными ЗРК. Но когда несмотря на все сигналы тревоги на твой город, улицу, дом, не падает ракета, а до АЭС не долетают беспилотники врага – начинаешь верить в божественное вмешательство.

Реальность в тыловых районах такова – победа эшелонированной системы ПВО над средствами воздушного нападения. «Торы» и «Буки» войсковой ПВО на одном месте здесь долго не засиживаются. По дороге нам встречаются даже их старшие собратья – пусковые установки из состава системы большой дальности С-300, идущие быстрым маршем по своим делам.

 Наконец, свернув на грунтовку, подъезжаем на точку встречи. Бравый офицер у поджидающей «Нивы» предлагает проехать за собой. Заезжаем в лес: пост, еще один, по обе стороны дороги кипит какая-то военная жизнь, но разглядеть и понять какая именно — невозможно. «Скрытность – наше всё». Это любимое выражение разведчиков и прочих спецов теперь можно услышать от всех представителей Сухопутных войск, и зенитчики тут не исключение. 

А еще в районе полностью отсутствует связь – мощные средства РЭБ глушат все частоты, так что домой не позвонишь, фото в редакцию не отправишь. Едем полями, лесами, за поворотом к очередной лесополке нас ждет расчет.

– А куда «Тор» спрятали? Неужели в тех деревьях за вашими спинами? – пожимая руки, спрашиваем у ребят.

– Нет, за другими. Пройдемте, покажем, – смеются они.

фото: Руслан Сергеев

Маскировке на позициях зенитчики придают особое <span class="wp-tooltip" title="Обобщенная форма отражения индивидом общественно-исторического опыта Запечатлено в схемах действий понятиях социальных ролях нормах и ценностях Система значений индивида обусловливает управление процессами его деятельности", спрятаны боевые машины так, что ни спутник, ни пролетающий дрон не разглядит. Впрочем, вражеские дроны сюда как раз не долетают – для того расчет и работают. 

Главный дронобой

Мой первый собеседник — оператор ЗРК «Тор-М2», контрактник с позывным «Белый». Парень «на опыте», за время СВО повидал всякого, в составе расчета воюет уже третий год.

– здесь, в Курской области, какие в основном цели попадают в ваш прицел?

– Основные – это, конечно, беспилотники всех типов. Бывали разные. Мы все сбивали – от мала до велика, какие попадутся. Эта машина, она видит практически всё.

По словам «Белого», с первого дня вторжения интенсивность атак ВСУ нарастала. Ставку противник сделал на беспилотную авиацию, с каждым днем наводняя курское небо дронами.

– Приходится мобилизовать себя, работать расчету ещё слаженнее. Духом никогда не падаем! Мы сильные, и готовы на всё, чтобы защитить свою землю, свою Родину, – продолжает он и спешит успокоить, что может взять на сопровождение хоть воробья. – Да, да, это же воздушная цель, а если серьёзно, то работы достаточно! По 2-3 выхода в день бывает. Но мы тут не одни, дежурят другие машины из состава батареи. сейчас их выключат – мы включимся. 24 на 7 ведется наблюдение за воздушным пространством.

– далеко глядите?

– Да, за 30 км. Наша станция обнаружения «видит» сразу до сорока объектов. информация по каждому — на мониторах: высота, скорость, азимут, характер целей. Берёт их на сопровождение. А после распознавания по системе «свой-чужой», по команде, уничтожаю.

– А приоритетные цели определяются автоматически? Если дроны – то в первую очередь большие ударные?

– Цель определяем мы с помощью автоматики. У нас есть, тепловизор, камера. Можем определить по силуэту, либо по заданным категориям, которые выдает нам машина и уже делаем выводы. Есть смысл сбивать даже самый маленький дрон, который может нанести большой ущерб.

«Белый» признается, что ему повезло, что сразу определили на эту технику. Современный «Тор-М2», хвастает он — комплекс безотказный во всех отношениях.

— Эта боевая машина, которая с полным баком весит 36 тонн, везде проходит. – В подтверждение высокой проходимости Белый показывает рукой вокруг… Рыхлый грунт, ямы, поваленные деревья. Сами пока шли чуть ноги не переломали. – С первого дня показала себя, как очень надёжная. Никогда нас не подводила…

Эшелонированная ПВО

Помимо «громовержцев», в районе дежурят комплексы «Бук» и другие средства ПВО. вместе прикрывают группировку войск и объекты гражданской инфраструктуры – неподалеку Курчатовская атомная электростанция. Кроме «птичек», противник атакует и калибром посерьёзнее: в ход идут реактивне системы залпового огня (РСЗО) и высокоточное оружие. А еще комбинировано, проверяя на прочность надежность нашего щита в небе.

фото: Руслан Сергеев

К слову, сами зенитчики – желанная цель для врага, поэтому алгоритм действий у них схож с реактивной артиллерией: выехали, отработали, сразу же поменяли позицию.

Начальник расчёта с позывным «Тайга» рассказывает, что до переезда в Курскую область подразделение выполняло задачи в ЛНР, ДНР и Белгородском приграничье. Но здесь характер применения дронов противником сильно изменился. Если раньше это были единичные атаки одним-двумя дронами, то теперь это настоящие авианалёты.

– Десятки и даже сотни за раз запускают, хотят массово продавить, загрузить, отвлечь комплекс ложными целями, — поделился Тайга. – Бывало, что к этому добавляли артиллерийские реактивные снаряды, а потом ещё высокоточное оружие летело в нашу сторону. Сбиваем все, в том числе «Валькирии» и «Фурии» (украинские беспилотники). ВСУ стали применять новую тактику, когда в рое дронов или за ним летит основная ракета. Предполагаю, этому их научили американские инструкторы. Но, для нас это не проблема. вычисляем основную цель и уничтожаем ее, затем остальные.

При массированной атаке расчет переходит на автономную работу. Есть алгоритм распознавания, по которому расчёт самостоятельно выделяет главную цель от второстепенной.

– Парни находятся внутри и концентрируются на выполнении задачи. Потом уже можем посмотреть объективный контроль, проанализировать что-то, – отмечает командир.

Бывали случаи, когда расчет был настолько погружен в работу, что не замечал, как бойцы из группы оцепления сбивали дроны практически у боевой машины. Подкрасться втихую к позициям ПВО не получится и у ДРГ — диверсионно-разведывательных групп противника. Местность вокруг минируют, выставляют блок посты, ведут наблюдение, а мобильная группа всегда готова отразить нападение.

– здесь все прикрывают друг друга. Есть и зенитчики с ПЗРК, есть и бойцы с «глушилками», стрелки из дробовика, когда мы выезжаем работать нас прикрывают, если вдруг что-то подлетает уже непосредственно к нам, наши ребята уже приноровились даже с автоматов дроны сбивать. Но вообще, на одном месте долго не стоим, часто меняет позиции. Приходилось на ходу продолжать работать и контролировать небо.

Сам «Тайга» – кадровый офицер, в одном расчёте с ним помимо нашего знакомого, «Белого», служит и мобилизованный военнослужащий.

– Работают наравне, – поделился со мной командир. – Очень повезло мне с ними. — Живём как одна семья, понимаем друг друга даже без слов!

– А целей много уже сбили?

– Да уже устали считать. За время совместной работы количество целей давно перевалило за сотню.

фото: Руслан Сергеев  

Пока мы снимали молодых, но уже не раз побывавших в боях парней, расчет «Тора» получил команду выдвинуться на позицию. На то чтобы снять маскировочную сеть, расчистить проезд, завестись и тронуться с места ушли считанные секунды. Нам, военным журналистам оставалось лишь успеть разбежаться в разные стороны. Жаль, только пуска ракет мы так и не увидели.

Буквально за пару недель до нашего приезда Тайга, был награжден медалью «За отвагу» за боевую работу в Белгородском приграничье. Свои госнаграды получили и остальные члены расчёта. здесь, на курской земле, они продолжают уверенно бить врага.

Источник