Египетская сила: почему Арабская Республика участвует в блокаде Газы

Сектор Газа — в блокаде. мир, ну, значительная его часть — а уж исламский мир во всяком случае, — возмущен действиями властей Израиля. И это не удивляет. Удивительно то, что Израиль блокирует эту территорию лишь с трех сторон: с четвертой осаду арабов-палестинцев ведет братская им Арабская Республика Египет. Но к этому «соучастнику» почему-то никаких претензий и гневных ультиматумов не предъявляется.

фото: Global Look Press

На словах египетские власти, конечно, очень сочувствуют жителям Газы и решительно осуждают Израиль за жестокое отношение к гражданскому населению. Но открывать границу, мягко говоря, не спешат. Даже для гуманитарной помощи.

Перед единственной калиткой в высокой железной, а местами железобетонной стене, разделяющей Египет и сектор, КПП «Рафах», скопились более сотни фур с гуманитарными грузами. В субботу, наконец, пропустили 20 грузовиков, а затем дверца вновь захлопнулась.

правда, египтяне винят во всем израильтян: мол, это из-за них не едут в Газу «гуманитарные» фуры. Но в чем именно заключается противодействие Израиля, не контролирующего КПП, как и всю границу между сектором и Египтом, с 2005 года, с момента ухода из Газы, понять достаточно сложно.

Ну а запрет на обратное перемещение, из Газы в Египет, — это уж точно дело египетских рук. Находящих в Газе иностранцев, для которых вроде бы было сделано исключение, и тех, вопреки договоренностям, не выпускают. Это должно было случиться еще несколько дней назад, но так и не случилось. По последним данным, иностранцы смогут покинуть сектор через КПП «в ближайшее время«. А уж про коренных газовцев и говорить нечего: их в братском Египте видеть категорически не хотят.

То есть сегодня блокада Газы со стороны Египта, по большому счету, не менее жестка, чем со стороны Израиля. А до хамасовского вторжения в Израиль, начавшегося ранним утром 7 октября, была намного более жесткой. Собственно, только применительно к этому участку границы и можно говорить о блокаде. КПП на границе Газы и Израиля — Керем-Шалом и Эрез — были открыты.

Ну, не настежь, понятно. Ограничения были достаточно жесткие: пускали далеко не всё и не всех. Чтобы попасть на территорию Израиля, житель Газы должен быть иметь вескую причину — получение медицинской помощи, бизнес, работа, учеба, посещение родственников. И соответственно, должен был выхлопотать разрешение. Тем не менее поток и грузов был достаточно большим.

Достаточно сказать, что десятки тысяч палестинцев до хамасовской атаки ежедневно ездили на работу в Израиль. Еще больше — лечились в израильских клиниках. Воду и электроэнергию в Газу также поставляли ненавистные «сионисты».

А вот братья-египтяне вели себя — и продолжают вести — совсем не по-братски. Что для человека, далеко от перипетий этого вечного ближневосточного конфликта, но наслышанного о арабской солидарности, о которой не устают твердить в том числе и в Каире, такое <span class="wp-tooltip" title="Целеориентированная активность животного организма служащая для осуществления контакта с окружающим миром В основе поведения лежат потребности животного организма над которыми надстраиваются исполнительные действия служащие может показаться удивительным. Даже, пожалуй, загадочным. Но объяснение у загадки, разумеется, есть.

Начнем, как говорится, с начала, с истории отношений между Египтом и Газа. Газа — один из старейших городов мира: в египетским источниках он впервые упоминается в XV веке до нашей эры, в эпоху правления фараона Тутмоса III. И большую часть этого своего исторического бытия Газа провела с Египтом в одном государстве. То под властью непосредственно египетских правителей (Древний Египет, царство Птолемеев, Мамлюкский султанат), то в составе обширных империй (держава Ахменидов, Римская империя, Византийская империя, Арабский халифат, Фатимидский халифат, Османская империя).

В последний раз Газа оказалась под египетским владычеством после арабо-израильской войны 1947-1949 годов. По условиям соглашения о перемирии, подписанным 24 февраля 1949 года, Египет получил под свой контроль полосу земли вдоль побережья Средиземного моря, общей площадью 360 километров, которая по плану ооновскому плану раздела Палестины 1947 года должна была войти в арабское <span class="wp-tooltip" title="1 Политическая целостность обладающая единой системой управления общественными делами созданная национальной или многонациональной общностью народом на определенной территории 2 Система институтов органов посредством которы. Самым известным и самым крупным населенным пунктом на этой полоске был город Газа, которой и дал название всей территории.

Вначале Египет присоединил Газу де-факто: формально анклав управлялся Всепалестинским правительством. А в 1959 году Газа была официально включена в состав государства. А еще через несколько лет, в 1967 году, история египетской Газы закончилась: в ходе Шестидневной войны сектор был оккупирован Израилем.

Тогда же, как известно, был оккупирован и Синайский полуостров. Но в 1982 году, после подписания Кэмп-дэвидский соглашений (1978 год) и заключения мирного договора между Египтом и Израилем (1979 год), Синай был израильтянами возвращен. А Газа — осталась.

Кстати, по информации ряда источников, во время переговоров в Кэмп-Дэвиде между премьер-министром Израиля Менахемом Бегиным и президентом Египта Анваром Садатом израильская сторона настойчиво пыталась «сбагрить» Каиру заодно с Синаем и Газу. Но Садат якобы твердо отказался от такого «бонуса».

Однако Моше Аренс, бывший в то время главой комиссии Кнессета по обороне и внешней политике, называет это мифом: у Бегина, мол, и в мыслях не было отдавать Газу, поскольку это «часть Земли Израильской». Если это так, то Бегин, сейчас это очевидно, совершил грандиозный стратегический просчет. Передай тогда Израиль Газу Египту — не было у него нынешних проблем.

совсем без проблем, конечно, не обошлось бы. Наверняка и тогда «газовский» участок израильской сухопутной границы был бы не самым спокойным. Как не был он спокойным в период египетской аннексии Газы: палестинские фидаины достаточно регулярно наведывались тогда на территорию Израиля, совершая диверсии и теракты.

Но во-первых, масштабы подобных инцидентов были бы в любом случае несравнимы с нынешними. А, во-вторых, было бы с кого за них спросить. сейчас — совершенно не с кого. Де-юре сектор является одной из двух частей частично признанного палестинского государства. Но де-факто — территория вне какого-либо государственного порядка и закона. По сути — сухопутная разновидность пиратской республики.

И по сей день в израильских политической прессе можно встретить мысль о том, что наилучшим выходом из перманентного кризиса было бы возвращение египетского контроля над Газой. Но поезд давно ушел. Газовскую полоску в ее нынешнем запущенном виде, заросшую исламистским бурьяном, Египту, говоря словами персонажа известного мультфильма, «и даром не нать, и с деньгами не нать».

К нынешним властителям сектора, движению ХАМАС в Каире власти относятся, мягко говоря, без симпатий. И для этого есть все основания. Для нынешних египетских властей хамасовцы представляют, пожалуй, даже большую опасность, чем для израильтян. Если для Израиля это внешняя угроза, то для правящей элиты Египта, еще и внутренняя.

Напомним, что нынешний президент Египта, Абдул-Фаттах ас-Сиси, пришел к власти в результате военного переворота (3 июля 2013 года), свергнув предыдущего президента, Мухаммед Мурси, лидера распущенной вскоре партии свободы и справедливости, представлявшей собой политическое крыло панисламистского движения «Братья мусульмане» (террористическая организация, запрещенная в РФ).

Однако ушедшие в подполье «Братья мусульмане» по-прежнему пользуются популярностью у значительной части населения Египта, являясь, таким образом, одним из главных угроз для внутриполитической стабильности. Казалось бы, причем тут ХАМАС? А вот причем: «Исламское движение сопротивления» (так расшифровывается эта аббревиатура) — составная часть «Братьев мусульман», филиал «братьев» в Палестине.

То, как относятся египетская политэлита к ХАМАС, можно проиллюстрировать статьей в крупнейшей египетской газете «Аль-Ахрам», опубликованной несколько лет назад. Со ссылкой на информированные источники в спецслужбах газета сообщила, что ХАМАС и «Братья-мусульмане» вступили в сговор с целью привести к краху правящий в Египте режим и планирует для этого совершать нападения на египетских военных и стратегически важные объекты.

Кстати, боевое крыло палестинского ХАМАС, «Бригады Изаддина аль-Касама», признано в Египте в 2015 году террористической организацией.

То, что угроза не надуманна, подтверждают события на Синайском полуострове: с 2011 года исламисты ведут здесь партизанскую, террористическую войну с правительственными силами, нападая на военных, полицейских и чиновников. Периодически жертвами терактов становятся и иностранные туристы. Но основной район боевых действий, к Счастью, не курортный юг, а север-восток полуострова, то есть районы, прилегающие к сектору Газа.

Египетские власти обвиняют хамасовцев и в поддержке дружественных террористических группировок, в снабжении их оружием, и в прямом участии в нападениях. Нередко перестрелки случаются и на самой границе. Со стороны Газы обстреливают египетских военных и пограничников, те стреляют в ответ. В общем, на войне, как на войне.

И в логике военных действий отказ Египта принять беженцев из Газы вполне объясним. Хотя совершенно не соответствует ни логике арабской солидарности, ни простому, аполитичному гуманизму. Впрочем, на публику предъявляется совершенно иное объяснение.

«Идея вытеснения палестинцев из Газы в Египет означает, что палестинцы на Западном берегу также будут вытеснены в Иорданию, — заявил на днях президент Египта. — В этом случае создание палестинского государства, решение, которое рассматривает весь мир, будет сведено на нет, поскольку останется земля без людей. , — Я предостерегаю от этого шага».

Однако и тут между строк можно прочитать, что переживает президент не только за судьбу территорий несостоявшегося палестинского государства, но и за свою собственную. Ас-Сиси наверняка не забыл, к чему привел предыдущие массовый исход палестинцев — с Западного берега в Иорданию. А привел он к «Черному сентябрю» 1970 года — вооруженному конфликту между боевиками Организации освобождения Палестины и иорданскими вооруженными силами, причиной которого стало желание палестинцев сменить правящий в Иордании режим.

Нелишним также будет напомнить, что в этой краткой, но чрезвычайно ожесточенной братоубийственной войне палестинцы потеряли, по некоторым оценкам, до 20 тысяч убитыми — больше, чем в какой-то из фаз их противостояния с Израилем.

Источник