Дочь сожженной заживо женщины пытается оспорить освобождение убийцы

«Папа сжег маму заживо. И я не хочу, чтобы он выходил из тюрьмы условно-досрочно», — такими словами начинается обращение ко мне 23-летней Стеши (девушка поменяла ФИО после страшной трагедии, случившейся с ее семьей). 

Поводом стало решение районного суда Архангельской области   о замене неотбытой части наказания для осужденного за убийство своей жены   Асламбека Берсанова на год ограничения свободы.  Суд посчитал, что он исправился и может отправиться домой, но с условием, что будет периодически являться к участковому.  Близкие погибшей с этим не согласны и подали апелляцию.  Они изначально были против слишком мягкого, на их взгляд, приговора — 9 лет 10 месяцев  лишения свободы за зверское, хорошо спланированное убийство.   

фото: Global Look Press

Эта трагедия произошла 23 апреля 2015 года в деревне Дубровская Архангельской области. Местные жители увидели горящий деревянный ангар. Когда приехали пожарные, то обнаружили под автомобильными покрышками сильно обгоревший труп 33-летней женщины. экспертиза показала, что Екатерина (так ее звали)  скончалась от отравления угарным газом и ожогов. Проще говоря – сгорела заживо. Не было  сомнений – это убийство. Но кому нужно было убивать мать двоих детей? 

— У мамы не было врагов, кроме папы, — говорит Стеша. – Она такая… Лучик света в общем! С папой она познакомилась, когда была еще несовершеннолетней. Она русская, он уроженец Грозного. Жили в деревне Бережная Устьянского района Архангельской области. Мы с братом родились… Берсанов (девушка старается реже называть его папой — прим. автора)  сначала кочегаром работал, потом стал заниматься лесом (у него пилорамы были). мама работала продавцом. Они часто ссорились. Берсанову не нравилось, что у мамы есть свое мнение, она ему перечит. За год до трагедии они развелись и разъехались. Мы остались с мамой. Но Берсанов  озвучивал угрозы (прямо говорил: раз ты не моя, то не достанешься никому), неоднократно он маму везде преследовал. мама писала заявление в полицию, но, к сожалению, там ничем не помогли.  

После убийства подозрение сразу пало на бывшего мужа. Но он заявил, что у него алиби, и даже показал билеты на поезд, привел свидетельницу (знакомую девушку, с которой ехал в вагоне).  Но правда скоро открылась. Как оказалось, Берсанов все тщательным образом спланировал. В день убийства он купил билеты себе и своей подруге, которая ни о чем не догадывалась. Они сели в поезд, но вскоре он заявил, что будет в соседнем вагоне – там якобы его друзья. А сам сошел на ближайшей станции, взял такси и доехал до дома. До этого он  уговорил бывшую супругу прийти к нему домой, чтобы отвезли его на вокзал (якобы собирался уезжать в Москву). Причем, еще за полгода до всего он всячески демонстрировал, что исправился, готов помогать ей и детям, погасить за квартиру. В общем, Екатерина согласилась  подвезти бывшего мужа. А он каким-то образом завез ее в соседнюю деревеньку к злосчастному ангару, где и убил. 

— Следствие велось очень долго, потому что показания Берсанов постоянно менял, — говорит дочь. — Вину признал, но не в убийстве, а в причинении смерти по неосторожности. 

По его версии все было так. Бывшая жена сама хотела с ним поговорить, потом между ними была интимная близость, она призналась в изменах и в том, что сын на самом деле якобы не его. Узнав о таком, он сгоряча ее толкнул, отчего она упала и долго не поднималась. Он решил ее отвести домой, посадил в машину, но понял, что женщина умерла. Испугавшись, преступник нашел безлюдное место и  сжег тело, чтобы скрыть следы.  То есть был уверен – она мертва. Но эксперт (это отражено в приговоре, которой имеется в распоряжении редакции) написал, что он, будучи взрослым человеком не мог не осознавать, что она живая. Маленький нюанс – с трупом нашли скотч. То есть, возможно, бывшую жену он перед убийством связал.

В апреле 2016 года Берсанова приговорили к 9 годам и 10 месяцам по части 1 статье 105 УК РФ. 

— Почему Суд даже не усмотрел состава преступления по части 2 статьи 105 УК РФ («убийство с особой жестокостью») для меня и моей семьи  остается до сих пор загадкой, — говорит Стеша. — Мы пытались обжаловать это в Верховном суде, но, к сожалению, приговор оставили без изменения. А  два  года назад его перевели из колонии строго режима   в колонию- поселение №19 Архангельской области.  Нас об этом даже не уведомили.   23 мая 2024 года  прошёл Суд, который постановил  освободить его раньше срока. 

Передо мной решение суда. В нем говорится, что у Берсанова 33 поощрения (были нарушения, но они погашены) за время работы истопником в бане. Суд девять лет назад взыскал с него в пользу потерпевших 4 миллиона 200 тысяч рублей. Он выплатил около 80 тысяч, из них в добровольном порядке по 800 рублей каждому потерпевшему, а остальные вычитали из его зарплаты.  

Берсанова лишили родительских прав сразу после вынесения приговора (заявление подали органы опеки). На тот момент дочери было 15, сыну 7 лет.  Из тюрьмы он писал письма. То просил прощения, то возмущался, что дети дали против него показания.  Дочь уехала в другой город, поменяла ФИО. Но ее нашли некие чеченцы, которые представились друзьями отца, пытались провести «профилактическую беседу». Девушка рассказывает, что ей писали заключенные в соцсетях, опять же представлялись друзьями отца, пытались «вразумить». Эти аккаунты она периодически блокирует. 

В этом году Берсанов подал в Суд, чтобы восстановить родительские права на сына. Но получил отказ.

— У меня панические атаки начинаются, когда я думаю о том, что он может выйти, — рассказывает Стеша. — Мне кажется, за девять лет тюрьмы он стал только более озлобленным.  Мы сейчас подали апелляционную жалобу, чтобы его не выпустили раньше срока. Если областной Суд оставит все без изменения, дальше уже будет Верховный Суд, то есть все равно бороться будем до конца. Но мне бы хотелось в целом, чтобы дело отправили на пересмотр, чтобы его переквалифицировали на убийство с особой жестокостью. Самое отвратительное —  то, что наличие детей (меня и моего брата) признано смягчающим обстоятельством для Берсанова. Меня до сих пор так и не признали потерпевшей, прохожу только свидетелем. На днях я отправила  в Суд обращение, чтобы это пересмотрели. Понимаете, я считаю, что он очень страшный человек. И я не понимаю, как сделать так, чтобы такого человека изолировать от общества.

Эта ужасная история — доказательство того, к чему приводит отсутствие государственной политики по борьбе с домашним насилием. Нам все время говорят про «скрепы», про то, что нельзя вмешиваться в дела семьи. Но вот никто не вмешался — и какой итог?! Дети остались без мамы, они  не могут простить за это отца, боятся его и просят от него защиты.  

Берсанов в любом случае выйдет на свободу — не сейчас, так через год. А что, если опасения Стеши подтвердятся? Как мы можем ее защитить? Очень хотелось бы найти ответы на эти вопросы до того, как произойдет очередная возможная беда. 

Источник