Доброволец отряда «Барс» рассказал о своем пути от владельца салона красоты до СВО
Зона СВО — это место, где можно встретить самых разных и необычных людей. Особняком здесь стоят подразделения добровольцев отряда «Барс». здесь среди истинных патриотов полно людей с самыми уникальными жизненными историями. У каждого из них, в отличие от кадровых военных, свой особенный путь, приведший на защиту Донбасса.
Корреспондент «МК» вблизи линии боевого соприкосновения пообщалась с добровольцем отряда «Барс» с позывным «Кот» и узнала, какой путь прошел он от владельца салона красоты до замначальника штаба, сложно ли командовать родным отцом, а также — с чем в зоне боевых действий невозможно смириться.
фото: Лина Корсак
С бойцом мы познакомились, когда я привозила ребятам гуманитарную помощь. видео со словами благодарности от симпатичного веселого парня покорило, судя по комментариям, практически всех.
В этот раз я решила поближе познакомиться с этим человеком, буквально заражающим своим оптимизмом всех окружающих, и узнать, как судьба привела его на передовую.
На плече нашивка с изображением кота и надпись на иностранном «Котики, вперед». На кепке снова котик, только уже с ножом в зубах. Ответ на вопрос, откуда такой позывной, уходит в спортивное прошлое молодого человека. Как рассказывает он сам, во время одного из боев весь спарринг бился с улыбкой, после чего его и прозвали «Чеширским котом». Улыбка и сейчас редко сходит с его лица.
фото: Лина Корсак
— здесь без юмора вообще нельзя, — признается он. — Иначе можно «головой поехать».
Доброволец отряда «Барс» приехал в зону СВО из Перми. В гражданской жизни, хотя по отношению к молодому человеку это выражение применить будет не совсем уместно, служил в силовых структурах. После службы в армии устроился на работу в группу быстрого реагирования, через некоторое время ушел в Федеральную службу исполнения наказания. Спустя пару лет решил открыть своей салон красоты.
— Кардинальные перемены, — не смогла удержаться я.
— Да, — расплывается в улыбке парень.
Однако в тихой гавани «Кот» смог продержался недолго. Как-то случайно наткнулся на просторах Интернета на объявление о наборе в добровольческий отряд. Позвонил.
фото: Лина Корсак
— Помню, меня спросили: «Вы же понимаете, куда придется отправиться?» Я сходу ответил, что — да и уточнил лишь, когда и куда приехать.
Дальше события развивались стремительно. молодой бизнесмен за неделю продал бизнес, собрался и 5 мая прошлого года оказался на Донбассе.
— Что все же тебя побудило принять решение пойти добровольцем?
— Еще в 2013-2014 году я очень переживал, наблюдая по телевизору происходящее на Украине и на Донбассе. Майдан, Одесса, обстрелы Донецкой и Луганской республик, смерти ни в чем не повинных людей…
«Кот» говорит, что по своей природе никогда не мог мириться с несправедливостью, поэтому и большая часть его взрослой жизни была посвящена работе в силовых структурах. Мысль о страдании мирных людей не давала покоя. Парень еще в 2014 году подумывал встать на защиту Донбасса, но молодому человеку на тот момент было всего восемнадцать лет, нужно было отслужить «срочку». И вот спустя восемь лет он смог осуществить желание.
— Какие были ощущения, когда попал сюда?
— Даже не знаю, что сказать. Мне же не с чем было сравнивать, это первый мой боевой опыт. Бывалые товарищи говорят, что здесь жесть, но по мне — не так уж. А сейчас вообще затянуло, из отпуска спешишь обратно — здесь же пацаны.
сейчас на «Кота», как уже опытного военного, возложены обязанности заместителя начальника штаба. Шутит — так сложилось, потому что, видимо, не дурак, но признается: на предыдущей должности было интереснее. Особенно в самом начале. Случалось во время выполнения поставленных задач подходить к противнику почти вплотную.
— На протяжении двух-трех недель мы должны были проводить людей по «серой» зоне — неподконтрольной территории, где нарваться на противника можно было в любую минуту. В день приходилось преодолевать по 15-20 километров.
Признается, что в первых рейдах коленки дрожали, но вскоре кроме усталости других ощущений у бойцов не было. сейчас физическими нагрузками никого из добровольцев уже не напугать, но есть то, с чем смириться не получится никогда.
фото: Лина Корсак
— Все, кто сейчас находится здесь, со мной, это не просто сослуживцы, эти люди уже стали близкими и родными для меня. И самое сложное — осознавать те моменты, когда кто-то из ребят получает ранение или погибает. Я очень тяжело это все переживаю. Страшно. Даже не смотря на понимание, что все не просто так и не зря, и всем воздастся. Все равно страшно.
Еще до знакомства с добровольцем мне рассказали, что в этом же подразделении служит отец молодого человека.
— Насколько я знаю, в «Барсе» есть человек, с которым тебя сроднила не только служба. Кто за кем пришел? — интересуюсь я.
— Дааа, — протяжно, потирая затылок и улыбаясь, произносит боец. — отец сначала хотел пойти добровольцем в другое подразделение, не сказав мне. И так сложилось, что узнал я об этом уже здесь, когда он приехал в зону СВО.
молодой человек рассказывает, что узнав о решении отца ехать на фронт, сперва ругался и отговаривал его, но потом понял: бороться бесполезно. Яблоко от яблоньки, как говориться, не далеко падает. отец «Кота» в прошлом — сотрудник полиции, за спиной опыт боевых действий в Чечне. Поняв, что переубедить отца не получится, сын решил, что в таком случае сделает все, чтобы тот попал служить с ним в одно подразделение.
— Мне спокойнее, чтобы отец был , а не на другом участке фронта. Иначе я бы постоянно волновался — как он и что. А так всегда на глазах.
Признается, что когда был в отпуске, нормально спать не мог, переживал — как там отец. никто ведь не застрахован, а в зоне боевых действий тем более.
— здесь папа пытается быть папой или вы просто сослуживцы?
— Ни в коем случае. Мы заранее проговорили с ним этот вопрос. Все, что родственное — остается дома. Тем более, здесь я по должности старше. У нас в первую очередь рабочие, служебные отношения. В свободное время, конечно, можем поболтать как отец с сыном, не без этого.
— Как ваша мама отреагировала на то, что два самых родных мужчины ушли воевать?
— мама, надо отдать должное, отнеслась с пониманием. Она у нас тоже человек военный, хотя сейчас уже на пенсии. Наверно поэтому не стала никого отговаривать, хотя, конечно же, волнуется, и мы это тоже понимаем.
У «Кота» есть еще младший брат, которому сейчас семнадцать лет. На мой вопрос: как он отреагирует, если через год брат изъявит желание присоединиться, доброволец эмоционально отвечает: «Нет, нет и еще раз нет!»
— Я этого не допущу. Пускай учится, получает профессию. У нас два человека от семьи отдают свой долг, думаю, этого достаточно, мы справимся, — улыбается «Кот».
About Author
